 И вновь наступила пора ожиданий, надежды на позитивные сдвиги в российской культуре. Служа искусству 50 лет, я невольно наблюдал за развитием нашей культуры на протяжении всего этого времени. Самую обильную пищу для наблюдений, размышлений и выводов дала вторая половина моего полувека, пришедшаяся на постперестроечный период всей нашей жизни. Перестройка высвободила скрытую энергию и агрессивный напор серой «творческой» массы. Подняли головы те представители «творческой интеллигенции» и кинематографа, которые прежде были не столь заметны.
На Пятом съезде кинематографистов СССР они предали анафеме выдающихся мастеров экрана, творчеством которых гордились не только все мы, но и передовые умы мирового кинематографа. Когда в России грянула перестройка, великий итальянский режиссер Федерико Феллини говорил великому русскому режиссеру Андрею Тарковскому: «Что же вы делаете? Ведь мы когда-то глядели на вас и удивлялись, что можно вот так свободно, за государственный счет работать в кино… Когда у тебя стопроцентное финансирование и ты можешь делать то, что ты хочешь. У вас мощнейший прокат, ваши фильмы видят миллионы зрителей. Но вы пошли по нашему пути. Вы полезли в рынок… Я, Феллини, никому здесь в Италии не нужен. Я умираю, и умирает мой зритель…»
Последний руководитель Госкино СССР Ф.Т.Ермаш рассказывал мне, как его вызвали на Старую площадь и предложили представить план перестройки кинематографа. На возражение, зачем перестраивать то, что и так прекрасно работает (вторая статья дохода госбюджета), Ермаш был снят с работы как не понимающий существа момента. Его сменщик оказался сговорчивее и даже пошел навстречу разбушевавшимся кинематографистам: те требовали для себя полной финансовой и идеологической свободы. Кинематографисты, телевидение, а вслед за ними и власть начали заигрывать с подрастающим поколением. За сто лет до этих событий умный государственный муж К.П.Победоносцев говорил, что плохо и слабо то государство, которое заигрывает с молодежью. С нею нельзя заигрывать – её надо вести за собой. Аналогичное заявление сделал еще ранее, в 1826 году, и А.С.Пушкин. На вопрос государя Николая Павловича: «С чего бы ты начал реформы?» – великий поэт ответил: «С образования, ибо неокрепшие души пойдут за любым водителем». В перестройку эти неокрепшие души и пошли. Те, кто постарше, помнят, во что превратился наш кинематограф 20 лет назад. Вот только некоторые названия фильмов тех лет: «Месть», «Поджигатели», «Бабник», «Псы», «Шакалы», «Живодер», «Метастазы», «Чокнутые», «Только для сумасшедших», «Кома», «Шок», «День казни», «Палач», «Автопортрет в гробу», «Катафалк», «Распад», «Нечистая сила», «Бес», «Сатана», «Нелюдь»...
Зажегся зеленый свет и для западного мутного теле- и кинопотока. То, что было непристойным до перестройки, о чём и говорить-то вслух было неприлично, стало заполнять телеэфир. В программах «про это», про то, про голубых, про розовых… Россию начали приучать к тому, что это нормально. Надо быть толерантными, терпимыми к греху. Можно говорить обо всём. Ведь «эти» – они тоже люди, у них тоже есть права… Ну хорошо, взрослые понимают, что к чему, имеют духовный иммунитет. А неокрепшие души? Новое поколение формировалось под агрессивным влиянием чужебесия. Именно в те годы радио «Свобода» откровенно признавалось: «Цель перестройки в том, чтобы произошла мутация русского духа. Нужно русских выбить из традиций». Именно эта программа и стала выполняться на нашем культурном фронте независимо от формы собственности его отдельных участков. Моя партнерша по фильму «Иваново детство» актриса Валентина Малявина как-то призналась: зэки в зоне говорили ей, что многому научились в своем «ремесле», глядя кино. Удивляться ли тому, что проблем духовного толка не убывало. Начали зашкаливать показатели преступности, алкоголизации народа, наркомании, проституции, гомосексуализма, самоубийств… Появилась преступность, о которой раньше не было речи: педофилия, детская проституция, разгул геев, лесбийских забав и прочих модных извращений, раскручиваемых раскрепощенным «голубым экраном», пробуждавшим и будоражившим низменные инстинкты.
Сменялись таблички на дверях кабинета руководителя Госкино – мутация русского духа продолжалась. Начальники были люди вроде приличные, компетентные, но слишком велик оказался напор младореформаторов, извращающих пути русской культуры, очень уж массивна была у них поддержка и сверху, и сбоку, и издали. Когда у руля российской культуры стал шоумен М.Швыдкой, наступила эпоха системного вытеснения культуры на панель доходного промысла. «Делайте деньги», – было объявлено всем. Телешоу под названием «Культурная революция» в исполнении чиновника весьма высокого ранга как нельзя более точно отражало смысл и суть его культурной политики да и ассоциации с «культурной революцией» наших дальневосточных соседей вызывало отнюдь не ошибочные. Дошло до письма к Президенту с требованием уберечь культуру от Швыдкого и его «культурной революции». Обращение подписали В.Г.Распутин, Г.В.Свиридов, В.М.Клыков, В.Н.Ганичев, десятки писателей, ученых, кинематографистов. Была там и моя подпись. В личной беседе с М.Швыдким 4 июля 2006 года я объяснил, почему настаивал на его отставке с поста министра культуры. «Я бы потребовал отставки любого министра, если бы он, как вы, начал системно вытеснять культуру, искусство, кинематограф в рынок. Вы же публично говорили на пленуме Союза кинематографистов, что государство должно дистанцироваться от кинематографа. Между тем рынок для культуры – это вырождение и смерть».
 Наивно было бы думать, что мои призывы встретили понимание. Словно в ответ на телеэкран хлынула новая волна «культурной революции», ведόмая этим чиновником. Одни названия передач чего стоили: «Пушкин безнадёжно устарел», «Без мата нет русского языка», «Патриотизм – прибежище негодяев»… А «революция» набирала ход. Всемирно признанный дирижер Евгений Светланов лишился поста руководителя оркестра (вскоре после своего увольнения скончался). Выдающийся танцовщик и балетмейстер Владимир Васильев оставил должность руководителя Большого театра. Выдающийся музыкант Е.Чернушенко был освобожден от обязанностей ректора Санкт-Петербургской консерватории. Несмотря на постановление Президента В.В.Путина, требовавшего сохранить и поддержать Государственный академический концертный оркестр «Боян», возглавляемый народным артистом СССР А.И.Полетаевым, уникальный оркестр был изгнан из занимаемого помещения на улицу. Можно продолжать этот список до бесконечности. Но самое главное – начали отлучаться от кинопроцесса тысячи деятелей кинематографа, театра, культуры, люди, принесшие на алтарь служения Отечеству всю свою жизнь, на чьих фильмах и образах воспитывались многие поколения людей.
Тысячи киноактеров, гордость нашей страны, остались буквально без корки хлеба, с мизерной пенсией в 3000 рублей, которой едва хватало на квартплату. О питании уже и речи не было. Им приходилось буквально просить у окружающих кусок хлеба. Актеры умирали, и нé на что было их похоронить. Георгий Вицин, Борис Новиков, Люсьена Овчинникова, Тамара Носов, Геннадий Корольков… Незадолго до кончины тяжело болевшей Клары Румяновой я навестил её. Во время нашей последней встречи она, критически относившаяся к Америке и американскому кинематографу, с детской радостью сообщила мне новость: «Американцы назвали меня королевой российской анимации». А когда в любимой ею России «королева российской анимации» умерла, у её гроба не было ни одного представителя Агентства по культуре. Удивляться ли, сколько проектов православной киностудии «Отечество» было отклонено.
Например заявка на фильм о маршале Жукове. Образ прославленного маршала оказался ненужным, как и заявка на документальный фильм о вымирающем народе Российского Севера. От этого этноса осталось всего несколько сотен человек, и об исчезновении его с лица земли следует не только говорить, но кричать! Но и это оказалось не интересно чиновникам Агентства. Не нашел отклика в сердцах чиновников проект художественного фильма по повести В.Г.Распутина «Дочь Ивана, мать Ивана» и многое-многое другое… Самое печальное – это решение об акционировании и приватизации кинематографа, по сути, смертный приговор государственному кинематографу. Уже погибла Центральная студия документальных фильмов, летописная кузница нашего Отечества. Уничтожена Киностудия детских и юношеских фильмов имени Горького. Я некогда работал на ней в штате, помню её расцвет, когда там кипела творческая жизнь, работали выдающиеся режиссеры Сергей Герасимов, Лев Кулиджанов, Станислав Ростоцкий, Марк Донской, Марлен Хуциев, Василий Шукшин, Татьяна Лиознова…
Киностудия создавала замечательные фильмы для детей и юношества. Недавно зашел на некогда родную студию – пустота, разруха, как после войны. Огромная кинофабрика отдается в аренду телекомпаниям. Фильмы для детей не снимаются. Дошло до того, что в этом году на очередной кинофорум «Золотой витязь» мы не могли найти ни одного детского фильма. Упразднены периферийные киностудии. Угроза нависла и над «Ленфильмом», и над «Леннаучфильмом». Остался нетронутым только «Мосфильм», но указ-то существует, и до «Мосфильма» когда-нибудь руки, не дай Бог, дойдут. Итак, вступил в должность новый министр культуры. Появилась надежда... Хотя заместителями министра оставлены всё те же «птенцы гнезда Швыдкова», в большинстве своем далекие от веры и высокой духовности.
А разве могут руководить русской культурой люди, «дистанцирующиеся» от Бога? Пусть читатель не подумает, что, не раз поминая Швыдкого, я вроде бы вижу в нём корень всех зол. Не того полета он птица. Но его новое назначение специальным представителем Президента РФ по вопросам культуры и связям с зарубежными странами не может не удручать и, как мне кажется, свидетельствует о нежелании державной власти отказаться от «культурной революции» и заняться подлинно культурным возрождением России. Культура – это та же оборона, только оборона души, стало быть, тоже оборона нашей державы. Нужна прежде всего новая культурная политика. Признание культуры приоритетом политики государственной. Вплоть до придания министру культуры статуса вице-премьера Правительства РФ. Закон о культуре необходим не меньше, чем законы об образовании, о физкультуре и спорте. Следует вернуть систему государственного заказа. Не унизительное «частичное финансирование» («одну треть дадим, а всё прочее ищите сами»), а государственный заказ со стопроцентным финансированием программ и проектов, работающих на традиционные духовнонравственные установки государства. Необходимо лишить государственной поддержки проекты, носящие характер «демократической вседозволенности», наносящие вред нравственным основам и душе подрастающих поколений. Нужно вернуть крупнейшие киностудии России в государственное правление, и прежде всего Киностудию детских и юношеских фильмов имени Горького. Точно так же, как необходимо учредить экспертные советы, курирующие российский телевизионный эфир. Детская душа нуждается в водительстве не Гарри Поттеров, боевиков и заморских ужастиков.
Эта душа нуждается в традиционных примерах наших русских героев и подвижников, глядя на жизнь которых, на сказания о которых, наши дети захотят быть сильными, любящими, способными служить великой и прекрасной России. Ждет возрождения государственный кинопрокат в государственных кинотеатрах, ибо сегодняшний российский прокатный бизнес на 90% занят вестернизацией нашего экрана и уничижением духовного и нравственного уровня народа. Я бы от всего сердца приветствовал новую Национальную программу в области культуры и духовного развития государства. Существенное увеличение бюджетного финансирования культуры. Строительство по всей России центров национальной культуры. Необходимо освободить культуру от убийственной для неё роли субъекта рынка. Хочу верить, что новый министр культуры А.А.Авдеев проявит волю и мужество в борьбе за российскую культуру, в поединке с «торгующими в храме», мутирующими русский дух, выбивающими нас из традиции, а мы всем миром поможем ему.
Николай Бурляев, актер, кинорежиссер, народный артист России, президент Международного кинофорума «Золотой витязь»
|
